работали, кто в области бухгалтерского дела, кто инженерного. Мэгги преуспела как косметолог, Ханна – как счетовод, а Леони трудилась в доме для престарелых.

– Ничего не случится. Деррек сказал, что нужны все восемь.

– Прости, – Мэгги покраснела, – просто это какая-то неловкая ситуация…

– Не страшно. Деньги, конечно, были бы немаленькие, но я понимаю.

– Я удивляюсь, что ты так рвешься это сделать. Ты всегда была очень осторожной…

Что Стейс могла на это сказать? Что им нужны деньги? Что она устала быть правильной? Что ей хотелось порадовать Деррека и заставить его относиться к ней не как к провинциальной девчонке?

Мэгги, казалось, сомневалась, стоит ли говорить. Но потом произнесла:

– Я не доверяю Дерреку.

– Что ты хочешь сказать?

– Точно не знаю. Думаю… думаю, что все гораздо сложнее, чем он хочет нам представить. Где он взял такие огромные деньги на все это? – Она показала на дом. – На твоем месте я бы держалась от него подальше. Джон-Пол прав.

Стейс нахмурилась и поправила соломенную шляпу.

– Он что-нибудь говорил?

Мэгги подняла ноги кверху и стала обмахивать лицо рукой. По ее ноге бежала струйка пота.

– Нет, просто чувствую это. Ты ему нравишься.

– Что? Кому? – Сердце Стейс замерло.

– Ты знаешь, кому. Просто будь осторожна, вот и все.

Внутри себя Стейс пришла в восторг. Значит, ей не кажется? Что-то происходит между ней и Дерреком. Химия. Желание. Джон-Пол тоже это видит? Поэтому он так себя ведет?

– Не знаю, о чем ты, – соврала она, доставая из сумки книжку «Великий Гэтсби» и пряча за ней довольную улыбку.

…У них с Дерреком появилась привычка встречаться по ночам, когда все спят. Болтать обо всем на свете – о детстве, мечтах, желаниях… Ей казалось, что она знает о нем больше, чем о Джон-Поле, и уже с грустью думала, как будет скучать, когда через четыре дня вернется в Англию. Это были лучшие моменты ее отдыха: они сидели рядом в темноте, что-то пили, вдыхали аромат экзотических цветов, названий которых она не знала, смотрели на тлеющие угольки барбекю и слушали стрекотание сверчков. Они досиживали до рассвета, когда восходящее солнце окрашивало небо розовым и желтым.

– Мне всегда казалось, что я счастлива, – сказала ему Стейс после разговора с Мэгги. Они, как обычно, лежали на соседних лежаках, которые теперь стояли гораздо ближе, чем в первый вечер. Настолько близко, что она чувствовала жар его тела. – Мне казалось, что я самая обычная, что ничего особенного мне не надо. Но сейчас как будто все изменилось. – «Включая мое отношение к Джон-Полу», – хотелось добавить ей, но Стейс не сказала это вслух. Честный взгляд на их отношения подсказывал, что они ухудшились уже давно. Что все началось еще до того, как он потерял работу. Ее привлекла романтика – красивый незнакомец. А он на самом деле был жалок. Ей понадобилось приехать сюда, чтобы убедиться в этом. – Я о нем ничего толком и не знаю. Он отказывается рассказать мне, что случилось на Гоа.

Деррек тихо вздохнул.

– Не хочу переходить грань, ведь Джей-Пи мой товарищ. Но с другой стороны… – Они лежали лицом друг к другу, совсем близко. Господи, он такой красивый! – Я понял, что чувствую… – Деррек прикоснулся к ее льняной рубашке, опустил глаза. – Ну, ты понимаешь…

Сердце Стейс разрывалось от эмоций. Знала ли она это, когда впервые увидела его, стоящего, как Гэтсби, на пороге собственной виллы? Что они сразу понравились друг другу? Вероятно, да.

Деррек слегка дотронулся до ее пальцев, и ее сразу охватило желание. Он говорил низким и хрипловатым голосом:

– Тебе надо знать, что Джей-Пи человек разносторонний. В Испании у него были проблемы с полицией. Он делал глупости. Кражи со взломом, угон машин… А когда мы отправились путешествовать, связался с какими-то сомнительными типами.

Почему Джон-Пол никогда не рассказывал об этом? Ей казалось, что он нежный, невинный… Как же наивна она была!

– Я взял его, так сказать, под крыло. Он немного… сбился с пути, я думаю. У него были жуткие отношения с отцом, видимо, довольно жестоким. – Все это Стейс слышала впервые. – Мы какое-то время вместе путешествовали, а потом… потом случилось Гоа. Я был его алиби, но это испугало его. И он убежал в Британию.

Холод заполнил Стейс целиком, ведь она была близка к тому, чтобы узнать правду о том, что там случилось. Она прижала коленки к груди. Деррек по-прежнему держал ее за руку. Теперь он говорил шепотом. Ей пришлось наклониться еще ближе, чтобы расслышать.

– Он был на пляжной вечеринке с группой туристов. Молодые ребята, лет двадцати или чуть старше. Джей-Пи сказал, что дал одному из них что-то типа таблетки. Я даже не знаю, какой именно.

– Ты имеешь в виду… наркотик? – шепнула Стейс.

Деррек утвердительно кивнул и сжал ее руку покрепче, чтобы успокоить.

– То есть он тебе этого никогда не рассказывал?

– Нет. Впервые я услышала об этом, когда вы говорили о Гоа в день нашего приезда сюда. Я спрашивала Джон-Пола, что это значит, но он не захотел со мной ничего обсуждать.

– Ему надо было все рассказать. Мне очень не нравится, что он врет тебе.

– А что было потом?

– У парня случился передоз. Ему было всего восемнадцать. История темная, я всех деталей не знаю… Короче, Джей-Пи пришел в хостел, где я жил. Он был в панике, плакал. Взял с меня слово, что, если будут про него спрашивать, я скажу, что он все время был со мной. И… – Деррек опустил голову, – к своему стыду, я так и сделал. Он сказал, будто не знал, что наркотики были поганые. Это все та компания, с которой он общался. Влияли на него не лучшим образом. Потом он оставил мне записку, что уехал. А спустя какое-то время написал, что осел в Англии, встретил милую местную девушку и…

Стейс вырвала у него свою руку. Она не знала, что и подумать. Джон-Пол оказался совсем не таким, каким она его считала. Но разве у нее не было подозрений? Он рассказал о себе то, что должно было ей понравиться. Романтическая линия в кино. Экзотический герой врывается в скучную жизнь женщины и временно делает ее захватывающей, пока реальность не побеждает и не превращает все фантазии в пыль…

Стейс застонала.

– Я чувствую себя так глупо… Джон-Пол всегда весьма уклончиво рассказывал о своих поездках. Мне казалось, что он хочет вернуть это время. Я не предполагала, что он прячется, что он сбежал. Думаешь, поэтому он сейчас такой несчастный? Потому что все напоминает ему